Анжик Аванесовна

Автор — я. Странности в моем доме.Наш дом мы купили в 2004 году, он был в плачевном состоянии, так как год постройки аж 1967! Но цена, место расположения, а также размер участка нас очень привлекли. Стены крепкие — это самое главное. Мы долго его ремонтировали, реконструировали, в общем, живем в нем уж почти десять лет.

В первый раз я жутко испугалась, когда мой двухлетний ребенок, глядя на потолок, произнес:
— Мам, а вон дядя!
— Где? — спрашиваю, подняв голову.
— Да вот он! — нервничает малыш. Ну, думаю, схитрю:
— А что дядя делает?
— На нас сотлит (смотрит, то есть).
Я боялась пошевелиться, было жутко не по себе, а ребенок спокоен и даже весел!

Потом несколько раз я слышала по ночам осторожные шаги на лестнице, просто специфический скрип пары ступеней мне очень знаком. Но я внушала себе все же, что мне кажется это. Ну да ладно, этими историями никого не удивишь, но какое открытие я сделала на днях!

В общем, нам вместе с домом от старых хозяев достался и домашний телефон, естественно с номером. Примерно через месяц, как мы поселились, раз в неделю-две днем раздавался телефонный звонок, по звуку трелей было понятно, что звонят по межгороду. Старушечий голос сквозь треск и шум жалобно говорил: «Нина, Нина! Это я, Анжик!» Я естественно отвечала, что никакой Нины тут нет, Вы ошиблись номером. Иногда звонок повторялся, иногда нет. Я объясняла женщине, что мы купили этот дом даже не у Нины — продавал его мужчина-грек, который потом иммигрировал в Англию. Говорил, что мать жила тут одна, умерла, оставила наследство. Несколько раз повторялись эти звонки на протяжении, наверное, месяцев трех, потом все стихло.

Примерно через полтора года снова тот же звук междугородки, беру трубку, мне в ответ: «Нина! Это я, Анжик!» Ну, думаю, бабка забыла, опять нашла неправильный номер, наш то есть, в книжке своей записной. Опять объяснила все терпеливо. Мне еще тогда показалось странным, что она будто меня не слышит, твердит свою заученную фразу «Нина, это я, Анжик!», и шипение еще в трубке такое противное. Я положила трубку, звонок не повторился. А потом раз в год одно и то же! Я уже когда слышала межгородскую трель, знала, кто это — нам из других городов никто не звонит, все родственники в одном с нами городе живут. В общем, прекратились звонки года три назад. Я уже и думать забыла об этом.

Тут, буквально месяц назад снова звонок, шум, треск, голоса не слышу. «Алло! Говорите!» — молчат. Бросила трубку. Больше не звонили. Надо сказать, что всего однажды за все время такой звонок прозвучал глубокой ночью, сильно меня напугав именно самим фактом, страшно всем наверное становится, когда в ночи раздается телефонный звонок.

На днях в старых документах нашла домовую книгу, которая нам осталась в наследство от бывшего хозяина. Мы тогда завели новую, эта слишком потертая была. Листаю, оказывается, до нас тут аж двадцать человек проживало! Судя по одинаковым фамилиям, пять семей. Опа! Саркисян Анжик Аванесовна! Год рождения 1921, прописан — 07.05.1979 г., снят с регистрационного учета — 17.08.1999 г., когда и куда выбыл — 10.07.1999 г., умерла. Мне стало очень интересно узнать теперь, кто такая Нина!? Человека с таким именем в домовой книге нет. Встретила соседку, ей уже далеко за восемьдесят, но такая активная, разумная бабулька — бывшая учительница. Она живет в соседнем доме с того дня, как построены были все дома на нашей улице, они строились одновременно. Знала она всех своих соседей и Анжик эту помнит. Она мне и рассказала, что когда Анжик умерла, из Армении приехала ее родная сестра Нина и жила здесь, в нашем доме года два вместе с семьей дочери Анжик. Потом они продали дом и куда-то все уехали. Вот что это за фокусы!?))) Домашним телефоном сейчас мы не пользуемся вообще, хотела пойти отключить его в местной АТС, но теперь не буду. Интересно же! Вдруг еще позвонит?